На сегодняшний день тема педофилии является разрушительной информационной язвой, которая вышла из-под контроля. Это означает, что любое обсуждение этой темы, – кто бы в нём не участвовал и какие позиции не звучали бы, – обречено усугублять реальную ситуацию с вмешательством взрослых в детскую сексуальность.
Важно понимать, что чем больше средства массовой информации, религиозные ораторы, феминистки, комитеты матерей и все остальные метатели слова будут вопить «Педофилы!», тем глубже в сознании дикарского большинства будет устаканиваться восприятие ребенка как сексуального объекта. Вся эта показушная борьба за нравственность, духовность и детство, по факту, лишь укошмаривает обстановку и является косвенной причиной детских изнасилований.
Колоссальное общемировое невежество по части детской сексуальности, а также вся эта спровоцированная истерика вокруг новых «ведьм», – педофилов, – ведет к преступному надлому действительности.
Я не отрицаю факта существования сексуального насилия над детьми, но таким же насилием я считаю и подозрение в педофилии всех и вся. Один из важнейших акцентов в том, что, благодаря педоистерии, многие отцы и матери уже сегодня лишают своего ребенка тактильного контакта, без которого невозможно формирование полноценной личности.
Информационным разносчикам тревог и паник, понимаете, нужно подзаткнуться на время, предоставив инциденты насилия холодному измерению следствия. Если беспечный скандальный визг вместе со списками растленных и убитых погонять еще пару лет в прайм-тайм по ТВ, то это лишь усугубит нынешний мир, где педофилия – повсеместно воплощенный результат борьбы с педофилией.
Стоит ли кастрировать педофилов? Как ты вообще к этому относишься?
Идеи из области «смертной казни» и «химической кастрации» – деструктивное эхо регресса, принадлежащее тому порядку вещей, когда для государства нет предела вмешательства в человеческую жизнь. А главное – подобные меры не решают проблемы; и если мы говорим о педофилии - проблемы, вокруг которой имеется вредоносное облако спекуляций и заблуждений.
Современное общество пронзительно диковато по части проблематики детства: с одной стороны, осуществляются попытки предотвратить насилие зрелого над незрелым, с другой – любые попытки ученых исследовать такой естественный факт как детская сексуальность немедленно пресекаются. Иными словами, запрещено исследовать корень, зато разрабатываются все более чудовищные средства управления его последствиями, которые, зачастую, лишь усугубляют ситуацию.
При этом, большинство продолжает отрицать роль ребенка во всем этом. Мы обозначаем его лишь как жертву, но не смеем допускать, что он с тем же успехом может выступать агрессором. Кроме того, у нас существует огромная путаница в идентификации понятия «ребенок», проблема с адекватной оценкой его поведения в том или ином возрасте. Времена 14-летних нимф давно прошли. Лолит больше нет. Сегодня многие 12-16 летние существа – это сочащиеся сексуальные машины, выглядящие на все 25 и 30. Глупо думать, что всякий секс с ними - акт насилия. Не редко это чувственный акт по согласию.
Мы можем сколько угодно отворачиваться от факта существования целых поколений ранних акселератов, но это не изменит действительности: секс между детьми начинает происходить в ранних классах школы, а первые эрекции, что было неоднократно доказано исследованиями второй половины 20-го века, случаются уже в утробе.
Если общество действительно заинтересованно в обретении понимания ситуации – необходима инициация масштабной научной кампании, направленной на всестороннее изучение детской сексуальности и социального бэкграунда взаимоотношений зрелого и незрелого в современном обществе.
Положение дел катастрофическое в том смысле, что педофилия превращается в продукт извращенной борьбы с педофилией. Сегодня ребенок идентифицируется как угроза. Это, в свою очередь, провоцирует родителей ограничивать тактильный контакт с ним, что, разумеется, будет иметь трагичные последствия – возникновение целого поколения существ, выросших без любви и ласки.
В безумцах, которые считают, что проблема будет решена посредством химической кастрации, меня удивляет только одно – почему они до сих пор не предложили выращивать детей в закрытых инкубаторах и выпускать их на волю лишь по достижению совершеннолетия? Почему бы не начать делать вид, что детей и вовсе не существует? Всё это гротескный бред.
Есть ли некая тонкая грань, после которой искусство становится порнографией и педофилией?
Всё в глазах и мозгах смотрящего. И это, в общем-то, дико, что вы перечисляете порнографию и педофилию как явленности родственного порядка. Педофилия - это побочный эффект борьбы с педофилией. Тем не менее, закон должен обладать неспекулятивными трезвыми позициями в отношении ситуаций, когда одно человеческое существо совершает насилие над другим человеческим существом. Лишь там, где есть принуждение и насилие, стоит вмешиваться. Что же касается порнографии - это нормальное проявление хтонических энергий на территории аполлонической цивилизации. Я вообще не собираюсь рассматривать порнографию как нечто, что плохо, и уж тем более не считаю, что с ней можно бороться, находясь в здравом нелицемерствующем рассудке. Порнография невинна, в сравнении с реальной сексуальной жизнью обычных людей.
